Этот безумный… умный дом. Часть 1

<< Этот безумный ... умный дом. Часть II
 

Приглашение к разговору

Профессионалы любой отрасли уже давно живут в насыщенном информационном поле. А ведь каких-то 20–25 лет назад фундаментальные основы и новости любой профессии можно было получить только из специальной литературы; специальные технологии и отраслевые новости были замкнутой сферой, закрытой областью почти сакральных знаний. Особый «цеховой» кодекс складывался в каждой профессиональной сфере по своим законам, зачастую слабо взаимодействуя с происходящим в смежных областях знаний и технологий.

В новом открытом мире всё смешалось, все взаимодействуют со всеми, спонтанно начиная «игру» на соседнем профессиональном поле, намеренно и непреднамеренно навязывая свои правила.

Области знаний, технологий и деятельности, связанные с жильём в современном понимании, можно условно разделить на шесть больших блоков:

• непосредственно строительные технологии и проектирование;
• стилевое и конструктивное архитектурное проектирование, дизайн интерьеров;
• ландшафтное планирование, энергосбережение и экология;
• коммуникации и системная интеграция;
• эксплуатация и ресурсное обеспечение зданий (обслуживающие и управляющие компании);
• операторы и основные игроки рынка недвижимости: риелторы, инвесторы и девелоперы.

Только так — комплексно, на взгляд автора, можно рассматривать сегодня дом, жилище человека.

«Круглый стол» как диалог на равных всех участников и операторов, так или иначе связанных с созданием и эксплуатацией зданий и задействованных в области строительства жилья, возможен, наверное, только в теории. Взаимодействие участников и профессионалов рынка жилья происходит стихийно, на строительной площадке, и далеко не всегда продуктивно, с пониманием общих целей и задач. А зачастую с опозданием, когда технические и технологические решения уже заложены, а конечный результат предопределён, или без больших дополнительных вложений положение не поправить.

Именно здесь, на этой площадке, в среде читателей данного профессионального издания, будет интересен и полезен обмен мнениями о возможных путях взаимодействия, тенденциях и путях развития жилья. Хотя бы в силу того, что в рыночной системе координат спрос диктует именно потребитель (заказчик), причём в частном домостроении он же выступает инвестором.

В многоквартирных домах, а тем более в частном домостроении коммуникации, сети и системы становятся жизненно важной составляющей любого проекта, а их роль в формировании жилой среды (и доля в конечной стоимости жилья!) продолжает расти.

Архитекторы и дизайнеры, строительные инженеры и системные интеграторы — «обитатели разных планет»?

Сегодня, в эпоху глобальных перемен, в её насыщенном информационном поле, бывает сложно выделить правильную зрелую мысль среди множества спорных мнений об «умном доме», о влиянии на его обитателей «вредоносных» полей, об избыточной насыщенности жилья электронными системами. И прочие подобные штампы и стереотипы, коих и в любой профессиональной среде достаточно, а среди пользователей/обывателей/потребителей — великое множество.

Попробуем-таки разобраться.

Конечно, образ мышления архитекторов с их художественным подходом к пространству, инженеров-системщиков с их стремлением автоматизировать и привести к алгоритму рутинные действия заказчика, а также контролировать работу всех систем, обусловлен одной целью: комфорт и спокойствие для конечного потребителя. Но концептуально различный подход к проблеме снова и снова мешает договориться высоким профессионалам из разных цехов. И вроде бы все делают одно дело. Общее дело?

Пожалуй, нет, когда речь заходит о заказчике, о бюджете проекта, и уже выкристаллизовываются контуры будущего дома. Здесь, как всегда, увы — каждый сам за себя.

Борьба за внимание, любовь к источнику финансирования

Например, когда состоялись первые встречи-переговоры, и клиент хотя бы чуть-чуть склонился в сторону «да», или волей случая/знакомства/рекомендации его выбор осуществлён, когда прочувствован уровень его притязаний и финансовый потенциал и, как говорится, запахло большими деньгами, тогда архитектор или дизайнер помещения начинает чувствовать себя если не хозяином положения (на самом деле хозяин здесь один: за процесс платит именно он), то, по крайней мере, «распорядителем бала». Всем остальным участникам стройки порой достаются лишь «семечки» на осуществление своих предложений.

Да, бюджет заказчика всегда ограничен и соотносится с его же «хотелками». Или скажем так: должен соотноситься, на то и предварительные расчёты профессиональных советников. Но вряд ли он доплатит за «дом мечты» даже 20% сверху к сумме, первоначально объявленной на первых переговорах. Иногда, по разным причинам, заказчик добровольно и осознанно идёт на увеличение первоначального бюджета на 30–50%.

Мы не говорим здесь о господрядах и условных «олимпийских объектах», где принципы формирования денежного объёма и распределения профита диктуются иными («инопланетными») законами: там и утроенный бюджет не редкость. Оставим тему госбюджетного «распила» борцам с системой. Давайте исходить из того, что на рынке элитного частного домостроения действуют рыночные принципы и свободная конкуренция, без неуклюжего вмешательства вездесущих государственных регуляторов.

Сама по себе конкуренция, как явление, необходима, но насколько она свободная, честная и справедливая, ведущая к естественному отбору действительно лучших проектов и подрядчиков-исполнителей на всех этапах строительства и проектирования, — это вопрос всегда спорный и относительный. Правильнее задуматься, оправдан ли подход, когда каждая сторона процесса тянет одеяло на себя, работает исключительно со «своими мастерами»? Зачастую не самый высокий профессионализм общему делу только вредит. Многим почему-то близок и привычнее свойский подход в строительстве: «выше головы не прыгнут», «поперёк батьки в пекло» не полезут, заказчика не перебьют, честно поделятся маржой с завышенной прибыли за дорогущее и непременно «лучшее в мире» оборудование. Верно?

На таком фоне неизбежно возникает вопрос о потребительском поведении, его структуре и о подходе к принципам формирования современной жилой среды для обеспеченного заказчика, обладающего внушительным финансовым ресурсом. Только реальный спрос может поведать нам объективные данные. Только честно измеренный рынок. Здесь уместно пригласить к дискуссии риелторов и девелоперов рынка элитного жилья, но они, увы, редко заходят на это поле, не участвуют в бесперспективных дискуссиях, а зарабатывают деньги («волка ноги кормят»). Что до самих потребителей с их деньгами — эти господа на просторах Рунета, как правило, не плавают: как известно, большие деньги любят приватность, анонимность, тишину и покой.

Волков заказчики кормят

Стоит заметить, что дорогие дома и квартиры, являющие собой «воплощение мечт» так и не сформировавшегося у нас в полной мере middle class, вырастают стихийными островками на бесхозных (вроде бы) территориях и — «какбыпланово» — в составе коттеджных посёлков, таунхаусов, жилых комплексов «премиум» на осваиваемых территориях новой, «вечно-резиновой» Москвы, в ближнем и дальнем Подмосковье. Это не смещение акцентов, а естественный процесс развития города, распределения ресурсов и расселения жителей. Москва, как и любой другой современный мегаполис, давно не развивается в пределах административных границ, — это среда, явление, процесс заселения территорий, освоения земель, природных ресурсов.

Таким образом, локация новых интересных проектов отнюдь не ограничивается исключительно «замкадным лепестком» между Рублевским и Рижским шоссе, а круг заказчиков — миллиардерами из списка Forbes. Высокобюджетные объекты для обеспеченных заказчиков рассеяны по Москве и области, и мотивация выбора места застройки весьма различна. А инвесторы/распорядители бюджетов (для нас здесь — конечные заказчики) могут проживать хоть в Сургуте, хоть на Мальте. А случается — и в соседнем подъезде вашего дома у МКАД. Ориентиры этой весьма разношёрстной публики — материя подвижная и динамичная.

Да, для состоятельного и состоявшегося семейного человека дом — это родовое гнездо, комфортная среда для обитателей, с заделом на перспективу, символ стабильности и достатка, и — чего уж там скрывать — престижа.

Дом — как социальный маркер, а заодно и входной билет в высшее общество. Но в наше новое цифровое время дом должен быть трансформером, иначе что в перспективе? Дети, как известно, растут быстро; в современном мире рано встают на ноги; ценностный разрыв поколений неизбежен, и тогда сам принцип формирования внутреннего пространства меняет ориентиры. У любого молодого поколения всегда востребованы простота и лёгкость в обслуживании помещений, подвижность, трансформируемость, многофункциональность жилой среды. Жизненный цикл дома задаёт сама жизнь. Каламбур непреднамерен.

Если исходить из стремительного развития технологий: нужен ли современному обеспеченному человеку большой дом? Величина, площадь — всегда понятия относительные. Жилая площадь частного домовладения в Подмосковье в тысячу квадратов и более — совсем не редкость. Только ведь эту площадь надо ещё обжить и обслужить. Инсталляторы, архитекторы и дизайнеры, наработавшие «практику» в Москве и МО, а также в ближних престижных локациях типа Завидово или Конаково, от начала века насмотрелись на грандиозные частные многоэтажные долгострои, на пустующие годами поместья, усадьбы, дворцы и виллы. Все эти объекты несложно отсортировать по типу и свести в некий классификатор из пяти-шести категорий. И тогда окажется, что архитекторы, так гордящиеся оригинальностью своих решений, проектируют и строят/штампуют дома-клоны и, не стесняясь, используют копипаст, а далее с удовольствием занимаются украшательством внутренних интерьеров по каталогам и картинкам с престижных сайтов типа houzze.com, либо отдают внутреннее убранство на откуп самому заказчику, благо жены заказчиков с удовольствием эту нишу освоили.

Да и многочисленные салоны luxury мебели и интерьеров не прочь заработать — декораторы в помощь. Бедные богатые люди! Кто только на них не зарабатывает! А между тем, пока исполнители годами расчленяют бюджеты «серьёзных» заказчиков, на рынке элитной недвижимости начались тектонические сдвиги, причём ещё до пандемии. Уже в 2019 году было зафиксировано падение цен. Около 80% домов считаются низколиквидными и морально устаревшими. Их собственники, ввиду невозможности продать, стали сдавать их в аренду. Почему же так случилось? Ответ прост: покупателям перестали нравится лишние пустые помещения в доме. Средняя площадь реализованных домовладений в 2019 году снизилась по сравнению с докризисным 2014 годом с 500–600 до 320–350 м².

Покупателям также перестали нравиться дома с размеренной архитектурой предыдущих веков. Все вдруг неожиданно узнали, кто такая Захи Хадид, и стали считать, что дом с плоской крышей и стеклянными стенами — это must have. Поэтому, вне зависимости от локации, даже если это престижное место, продавец стародавней элитной недвижимости с непродуманной планировкой и неактуальным архитектурным решением не получат каких-либо вменяемых денег. Придётся продавать дом среднему классу и, скорее всего, по кредитной схеме.

Чтобы вернуть покупательский спрос, застройщикам придётся найти способ строить относительно недорогие «умные» коттеджи по пять-шесть миллионов рублей по себестоимости.

Конечно, скажут крутые профи (маститые московские архитекторы), ведь и Шухов, и Людвиг Мис ван дер Роэ тоже всю жизнь продавали одну идею, чуть ли не типовые конструкции, собирая из них «лего» на каждом новом объекте.

Так — да не так.

Полёт инженерной мысли, наряду с творческим замыслом, выражавшим идею и отражавшим ауру места, двигали рационализм, эксперимент и новаторство при выборе конструкций и материалов; желание снизить материалоёмкость и энергоёмкость объекта; трансформируемость внутреннего пространства и универсальность пространственных решений.

Эргономика и комфорт в зданиях, авторами которых выступали великие творцы, — это производные от внешних форм и конструктива, как бонус для жильцов-обитателей.

Спрос и предложение на рынке недвижимости: цикличные законы моды или технологические витки?

Форма следует за содержанием — известный в архитектуре постулат проектирования зданий, почему-то игнорируемый большинством отечественных архитекторов. Но, если содержание первично, то отчего ландшафт Подмосковья и нашей столицы продолжают «населять» домакопирки? Потенциал точечной застройки исчерпан, а реновация захлебнулась?

На землях, прилегающих к Москве за МКАД, вы найдёте не один десяток домов, сопоставимых по площади и размаху с «рублёвскими» усадьбами, несколько малоэтажных полузакрытых посёлков, огороженных СНТ и поселений, возникших на территории бывших подмосковных деревень, одним словом — все формы собственности, любые виды застройки, и… однообразие проектов. Предвижу возражения: каков заказчик — таков и результат. А как же «высокая миссия», которой так гордятся все архитекторы? Как быть с принципом «не идти за толпой или на поводу у чиновника или капризного толстосума», «вести за собой», а не «ложиться под клиента»?

В чём заключается революционная, да хотя бы инновационная миссия архитектора на нынешнем этапе технологического развития человечества?

Пример навскидку: второе дыхание «стиля Миса», развитие которого уже к 1970–1980 годам достигло своего логического предела — стилевого, технологического. Ограничения были продиктованы ещё и геоклиматическими условиями нашей страны: стекло, как строительный материал и часть облика жилой архитектуры, не могло найти «тёплого приёма» ни в массовом жилом строительстве, ни в частном домостроении в северных широтах и холодных климатических зонах из-за относительной хрупкости и теплопроводности. В свою очередь, даже в южных широтах, в изобилующей солнцем Флориде или на Лазурном берегу стеклянные стены вызывают проблемы с избыточной инсоляцией. Застроенные одинаковыми стеклянными блоками кварталы стали казаться унылыми.

Однако, если взять в расчёт возможности современных технологий, гибкость систем управления и непрерывное снижение стоимости материалов, комплексно учесть все факторы и предпочтения нынешних заказчиков при минимизации энергозатрат, то применение панорамного остекления (по сути, стен из стеклопакетов) в серийных и при этом тёплых, энергоэффективных коттеджах и таунхаусах, в малоэтажных домах оборачивается вполне оптимальным решением.

Созданные ван дер Роэ концепции могут пережить настоящее возрождение не только в наших широтах, но и в гораздо более суровых северных условиях. И концепции эти успешно используются: «умные» окна с электрофотохромными стёклами, регулируемые жалюзи, многослойные вакуумные стеклопакеты, автоматические климат-системы, согласовывающие, синхронизирующие и оптимизированные алгоритмы работы штор, жалюзи и маркиз, тёплые полы, системы отопления, кондиционирования и вентиляции. Примеров немало — и именно в Норвегии, Швеции, Дании, Финляндии. Но… не в России. До сих пор верхом творчества и пределом многих и заказчиков, и исполнителей являются башенки и балкончики, лепные карнизы, условные «рюшечки и завитушки». И да — «домик прислуги» не забыть, неизбежный и необходимый в такой парадигме.

Технологии домашней автоматизации vs персональный мажордом?

А как быть с регламентацией и ограничениями импорта дешёвой рабочей силы в новой «посткарантинной» реальности? Кто станет обслуживать дом в полторыдве «тыщи» квадратов? Откуда выписывать домашнюю челядь, где вербовать надёжных да расторопных? Из Твери, Рязани, Тамбова? Не говоря уже о географии жилья: чтобы организовать грамотное обслуживание обычной усадьбы где-нибудь в Завидово, необходимо «держать» (кормить и содержать) обслуживающий персонал на месте. Напрашивается вывод: прислуга должна жить и «хозяйничать» в доме постоянно — даже в отсутствие хозяев! Квалифицированный московский клининг не обеспечишь уже на удалении 100 км от МКАД, а хорошую обслугу из местных давно разобрали другие — локальный ресурс весьма ограничен.

Да и вряд ли владельцев дома в 2000 «квадратов» устроит приходящий (нередко в отсутствие хозяев) персонал, обслуживающий параллельно ещё несколько соседских домов за высокими заборами. С точек зрения безопасности, приватности, престижа. Архитектору-проектировщику, строителю и самому заказчику надо хорошо понимать — любое жильё требует постоянного обслуживания! Есть такое слово «эксплуатация» и такое понятие, как «стоимость владения». Увы, на этапе проектирования думать об этом в России, как правило, не принято, а зря.

Чтобы развалить дом, достаточно просто ничего не делать

Длительное отсутствие проживающих для владельцев московских элитных квартир вполне типично, а для «умных» загородных домов и усадеб — это скорее правило. Но дело в том, что при отсутствии систем удалённого мониторинга и самоконтроля объекта или, на худой конец, диспетчеризации инженерных систем и автоматики со стороны инжиниринговой компании на условиях постоянного обслуживания — дом неизбежно будет деградировать, проблемы гарантированы; непредвиденный форс-мажор будет возникать периодически. Любой автовладелец знает, что автомобиль без эксплуатации или оставленный на открытом воздухе без комплекса специальных мероприятий (консервации) стареет быстрее.

Как говорят мудрые японцы, чтобы дом развалился, достаточно ничего с ним не делать. В отношении большого по площади и удалённого загородного жилья с нерегулярным режимом эксплуатации, трудностями с коммуникациями и проблемами с обеспечением коммунальными ресурсами эта истина верна в кубе.

Нередки случаи, когда такие дома обслуживают постоянно проживающие там бывшие строители или сантехники в самых разных рангах. Встречаются и эксриелторы, и электрики со всеми степенями допуска — в зависимости от психотипа и степени доверия хозяина. Бывает, опытные прорабы «переквалифицируются в управдомы», а экс-садовники осваивают работу систем видеонаблюдения, контроля и управления доступом (СКУД), пожарной безопасности и водоснабжения. Даже домашними кинотеатрами рулят — только покажи, что нажимать…

Мне видится, что эта модель хозяйствования — уже уходящая натура.

Не потому, что я не люблю новорусское барство (а рано или поздно экспрорабы перерождаются в мажордомов, а обслуживающие частный бассейн специалисты — в прислугу по вызову). А потому, что исподволь и неизбежно происходит естественная смена генераций. Новые деньги и технологии рождают новоиспечённый тип заказчиков, которые вытесняют старые типажи потребителей, исповедуют совсем иную систему отношений как норму. Статистику я не изучал, социологические опросы не проводил, но замечаю тенденцию и… потому — мне просто хочется верить.

Дом как обитель: синхронизация жизненных циклов дома и человека

В условиях исчерпания ресурсов планеты, без сомнения, возобладают требования энергоэффективности и снижения энергопотребления жилья и рабочих пространств — всех видов, во всех проявлениях. И произойдёт это очень скоро, даже в нашей необъятной стране с разреженным населением и с неограниченными (на первый взгляд) запасами природных ресурсов. Любой проект должен исходить из концепции, а значит совершенно необходимо предусматривать жизненные циклы обитателей в динамике, закладывать технологические изменения и обеспечивать гибкость, трансформируемость внутреннего пространства. Придётся учитывать насыщенность и удобство пользования соразмерными потребностям и физиологии человека цифровой эпохи.

При проектировании, последующей эксплуатации здания и непосредственно в процессе строительства следует обязательно учитывать его экологичность и влияние на окружающую среду.

Отчего богатые тоже плачут? И почему больше платят?

Нередко в приватных разговорах владельцы больших домов и усадеб сетуют на высокие расходы на содержание родового гнезда. Уверен, большинство из них при этом сожалеют, что не провели соответствующих изысканий и не поставили в своё время задачи проектировщикам. Постоянную составляющую текущих расходов все стремятся снизить, цифры ежемесячных счетов от провайдеров раздражают и богатых, и бедных. Самолично слышал, как воскресным утром весьма обеспеченный господин, владелец роскошного особняка, обсуждал по мобильнику с одноранговым соседом по подмосковной деревне (бывшей, разумеется) вопрос: как подключиться к местной подстанции, чтобы ничего не платить за электроэнергию, кому «сигнал послать» и кому занести.

А предложи ему в своё время — на этапе проектирования дома — систему комплексной энергетической безопасности с пониженным энергопотреблением и полной автономией в случае отключения внешних источников, так и мысль о несанкционированном подключении ему в голову и не пришла бы.

Архитектор — проводник в «светлое завтра» или просто визуализатор?

Именно поэтому хочется спросить: кто, как не архитектор или дизайнер интерьера, декоратор приобщит заказчика к «высокому» и укажет при этом путь в «новый дивный сияющий умный мир»? Ведь это так просто! Или это должен делать прораб? Или бригадир плиточников? Кто? Сам заказчик — не профессионал рынка, он ведь не знает всего того, что существует в «умном» мире.

Выходит, «ресурсное проклятие» являет себя в нашей стране не только на уровне макроэкономики, но и в среде архитекторов и дизайнеров — интеллектуалов по определению и согласно русской традиции. Что уж говорить о заказчиках? Ни для кого не секрет, что широкой русской душе не свойственны немецкая практичность, сдержанный рационализм и бережливость англичан, японский минимализм или строгость прямых геометрических форм, так любимых датчанами; скромные акценты скандинавской архитектуры — это максимум…

Увы, редкий случай, когда строгие кубические формы «скандинавских» частных домов и таунхаусов находят отклик в широкой русской душе! Помянем здесь добрым словом непубличного миллиардера Доронина, отстроившего в Барвихе дом для возлюбленной — Наоми Кэмпбелл. Оставим за скобками романтическую историю большой любви, от которой в наследство знаменитому посёлку осталось удивительное тысячеметровое сооружение, похожее скорее на своеобразный ноев ковчег XXI века — на подлодку или инопланетный корабль, в зависимости от ракурса. Проектировала это нетипичное для здешних мест сооружение знаменитая Заха Хадид.

Британка арабского происхождения приобрела известность своими смелыми проектами различных общественных зданий и сооружений — знаковых и значимых. Пластичные формы кровель и стен, новые подходы к использованию новых материалов, смелый расчёт и удивительная игра с пространством стали её визитной карточкой и очередным прорывом в мировой архитектуре на рубеже XX-XXI веков.

К слову, «домик Доронина» — единственный жилой дом, спроектированный под её руководством, и последний её прижизненный проект.

Причуды миллиардеров – вечный двигатель арх-прогресса?

Причуда миллиардера — это новое слово или возможность поиграть с формой ради комфортного содержания? В любом случае, по всеобъемлющему оснащению и продуманной внутренней планировке — это уже новая реальность, когда дом необходим не для семейных ужинов и сладких снов, а как пространство для жизни в разных её плоскостях — для бизнеса, спорта и поддержания определённого градуса любви к близким и к природе.

Внимательно осматривая дом, я задаюсь вопросом: почему Доронин не нашёл достойного мэтра в своём отечестве для реализации своей архитектурной мечты? Может быть, потому, что не хотел получить очередной сусальный домик или мрачный замок с башенками, коих новорусская «рублёвка» видала немало за последние 30 лет? Отсутствие глухого ограждения на участке и издали открытая панорама фасада; по возможности полное отсутствие эркеров, внутренних углов, балконов; стены со сплошным остеклением в пол — пока не про нашего заказчика. Клиент не созрел — скажет в своё оправдание маститый архитектор.

Ресурсное проклятие vs экологическое сознание

При отсутствии контроля со стороны госструктур и профессиональных ассоциаций, повсеместном отсутствии традиций экологического сознания граждан, в России сложилась уникальная ситуация, что в нашей просторной стране «мусор складировать негде». И это при коммунальных услугах от внешних провайдеров (УК, правления СНТ и пр.) и в условиях дороговизны или ограниченной доступности природных ресурсов — даже в престижных клубных посёлках и элитных СНТ! Электроснабжение и газ в качестве энергоносителя, водоснабжение, канализация и вывоз отходов — вроде бы не проблемы архитектора, тем более на этапе проектирования. Тогда чьи же?

Попробуйте распределить ответственность за требуемое рачительное отношение к окружающей среде и рациональное использование природных ресурсов по всей цепи: «инвестор нового поселения/ девелопер участка/застройщик — подрядчик по прокладке коммуникаций — управляющая компания или правление — покупатель/владелец участка — архитектор-проектировщик — строительный подрядчик — прораб»…

Технологически и хронологически цепь может быть выстроена и по-другому. Но архитектор в этой цепи является самым интеллектуальным звеном и, как правило, самым квалифицированным; его позиция — одна из самых весомых. Надзорные органы в помощь. Пандемия, локальные и глобальные финансово-экономические кризисы — лишь катализаторы этих трендов.

Логично, что в новой реальности становятся востребованными провозвестники альтернативной энергетики, утилизации отходов — на уровне отдельных домохозяйств: тепловые насосы, системы рекуперации воздуха, очистки воды и автономной канализации, дренажа, локальных очистных сооружений.

Мэтры скажут: высокая миссия архитектора выше этих бытовых проблем, и не дизайнерское это дело — копаться в вопросах канализации. Дескать, все эти сети и системы — низкие материи, удел узких специалистов… а мы — дом проектируем, поверяем гармонию алгеброй!

«Золотое сечение», СНиП, СП, нормы освещённости и прочие премудрости формирования соразмерного человеку жилого пространства. А как же, например, ориентация дома на участке, ландшафтное планирование, использование энергии солнца в дневное время посредством организации на кровле световодов естественного освещения? Значит, экология жилья, ландшафтное планирование, энергоэффективность домохозяйств, комфорт проживающих, планировка жилого пространства, грамотно спроектированные и интегрированные в жильё сети и системы — всё это неразрывно связанные факторы. Так было всегда, разве нет?

Оргвыводы, как говорится, сделаны и выглядят так:

1. Проектирование современного жилья и создание комфортной среды невозможно без первоначального проектирования систем жизнеобеспечения, а значит ландшафтной планировки и исследования среды (участка). Выбор площади и расположение дома на участке определяется как результат оценки оптимального использования окружающей среды и потребностей проживающих в жилом пространстве — внутри и снаружи.

2. При проектировании систем жизнеобеспечения архитектор просто обязан планировать и учитывать энергоёмкость отопления и освещения дома и участка, тип и потенциал систем энергоснабжения. Здесь и сейчас. На земле. Как герой Мэтта Деймона в фильме «Марсианин».

3. Архитектор не может не учитывать характер эксплуатации дома (здания) и участка — исходя из характера и объё- ма энерго-, теплои водоснабжения и организации удаления отходов. Системы мониторинга, контроля и автоматизации процессов — не прихоть чудаковатого заказчика-гика, а насущная необходимость, органически присущие дому части и составляющие. По сути, современный дом не стоит представлять исключительно как коробку с ячейками, с норами-переходами и коридорами, как убежище от природных стихий.

Продолжение следует...